воскресенье, 09 декабря 2007
Рассказывают, что один родовитый мужчина, прожив на свете достаточное количество лет, взял в жены молодую женщину. Из-за редкостной красоты он любил супругу безмерно; но яд ревности постепенно точил его сердце, пока не отравил его - поскольку мужчина видел, что и другие кавалеры смотрели на даму с восхищением; она же не спешила отвести свой взор от нескромных глаз, по легкомыслию не ведая, что дует на угли из костра преисподней.
читать дальшеТак продолжалось довольно долгое время; дама не давала никакого повода для досужих пересудов, но бедный муж, мучаясь подозрениями, не знал, на что решиться – он то хотел верить ее репутации, то отдавался самым худшим своим мыслям. Дело было в том, что он прекрасно осознавал свою слабость, равно как и аппетит супруги: она была готова совершать по шесть и даже восемь переходов за ночь, не ведая усталости (словно была двужильной), тогда как его конь, шатаясь от слабости, с трудом совершал один переход.
Наконец, подозрения настолько сильно укрепились в его уме, что мужчина только об этом и мог думать днем и ночью; желая прекратить пытку, он приказал своему слуге (которому доверял как самому себе) устроить слежку за дамой. По истечении какого-то срока дама, хотя и соблюдала осторожность, оказалась недостаточно ловка, и была застигнута слугою. Она умоляла сохранить все в тайне и обещала деньги, но слуга, излишне преданный господину, отказался и донес на нее, добавив, что, хотя и видел выходящего кавалера, не смог бы его узнать впоследствии.
Дама пыталась отрицать вину, но под гнетом свидетельских показаний слуги призналась во всем и со страхом ожидала дальнейшей участи. Однако муж (хотя и было ему горько узнать о заместителе) все еще любил ее, потому отвечал ей так:
- Сударыня, конечно, вас поймали на измене, но я понимаю, что вашей вины здесь ровно четверть; другие три четверти принадлежат дурной природе, данной вам от рождения. Давно известно, что именно женщины выдумали обычай супружеской измены, и с тех пор ему следуют, украшая лысины своих мужей; вы только следовали обычаю, выдуманному вашими бабками. Потому (а также из-за невозможности исправить дурную природу) я сохраню вам жизнь; но я оскорблен; пусть же ваш любовник ответит за оскорбление!
Я не знаю, кто он: негодяю удалось удрать. Вы напишите ему письмо, где расскажите все и попросите встречи под стенами *** монастыря рано утром; если он честный кавалер – он примет вызов; нашим судией будет Бог, пусть он решит, кто должен быть наказан. Вы напишите письмо, сударыня! – добавил он, увидев, что она в отчаянии мотает головой.
Как дама не противилась этому жестокому условию, которое при любом исходе грозило ей осуждением, как ни умоляла мужа, которого не хотела терять так же, как и любовника – он был непреклонен; наконец, видя тщетность своих слез, она оттерла их и, затаив гнев, села писать письмо.
_____
На следующий день, на рассвете – не успело солнце высушить обильную росу, - два всадника спешили к *** монастырю. Это были оскорбленный муж и его верный слуга, муж угрюмо молчал всю дорогу и погонял лошадь, торопясь на встречу с соперником, которого он мечтал насадить на шпагу, как пулярку на вертел. Однако, не доезжая примерно четверти лье до старых, поросших мохом стен, всадники были остановлены громкими криками, доносившемся с той стороны, куда они спешили.
Они двинулись вперед шагом, опасаясь засады или разбойного нападения, потому им удалось приблизиться к монастырю почти незамеченными… странная картина открылась их взору: на большой поляне, прямо у стен, рядами стояли оседланные лошади, и множество мужчин, вооруженных шпагами, бродили взад-вперед по поляне, слоняясь без дела. Каждую минуту прибывал кто-нибудь новый; и каждого прибывшего они встречали хохотом и громкими криками – уж не является ли он любовником одной дамы, госпожи ***, и не приехал ли затем, чтобы драться с ее мужем? Все прибывшие отвечали утвердительно; тогда еще больший хохот повисал над поляной.
Наконец, заметили и наших всадников. Их тотчас окружила веселящаяся толпа; каждый спешил представиться, что именно он и есть любовник его супруги, и приводил доказательства – пока у бедного мужа не зарябило в глазах от обилия нарядных кафтанов. Каждый кавалер готов был дать ему удовлетворение, и драться хоть сейчас; но муж оторопело сознавал, что это представляет затруднение - из бывших на поляне мужчин составилась целая армия, и ему не хватило бы остатка жизни, чтобы их всех перебить.
Видя его затруднение, кавалеры охотно пошли навстречу (но не ранее, чем он извинился перед каждым из них) и отпустили восвояси домой, куда он и направился – еще более оскорбленный и униженный. Даму не осудили, напротив, все восхищались ее остроумием, подсказавшем ей для наказания мужа собрать в одном месте всех любовников; а подруги, узнав о таком изобилии, только завистливо вздыхали.
(С)тащено у Черный*
@темы:
Сказки,
с)тырено,
Понравилось